ПЛАТЬЯ В ВОСПОМИНАНИЯХ

Некоторые воспоминания клиенток и современников Ламановой позволяют нам атрибутировать работы ателье Надежды Петровны. Другие же - только воссоздать их по описанию в собственном воображении.

Софья Александровна Ферзен в костюме боярышни ХVII века

Варвара Александровна Долгорукая (в замужестве Кочубей). Санкт-Петербург, 1910-е гг.

Варвара Александровна Долгорукая, в замужестве Кочубей (1885-1980) - представительница русского княжеского рода, происходящего от светлейшего князя Михаила Всеволодовича Черниговского. Потомок его в седьмом колене, князь Иван Андреевич Оболенской, прозванный Долгоруким, был родоначальником князей Долгоруких. Из этого рода было шесть бояр, четыре окольничих, один фельдмаршал. Род князей Долгоруких разделился на три ветви, происходящие от окольничего князя Федора Федоровича († в 1664 г.) и бояр Юрия († в 1682 г.) и Димитрия († в 1674 г.) Алексеевичей. Он внесен в V часть родословной книги Владимирской, Московской, Подольской, Полтавской, С.-Петербургской, Симбирской, Тульской и Черниговской губ. (Гербовник I, 7).

Долгоруковы и Долгорукие - это один и тот же род.

В 1900-е годы растет интерес к русскому народному творчеству. В это время многие художники, меценаты, исследователи обратились к изучению и собиранию древнерусского искусства и кустарных промыслов. В художественных мастерских С.И. Мамонтова в Абрамцево, под Москвой, и княгини М.К. Тенишевой в Талашкине, под Смоленском, создавались образцы неорусского искусства. В высшем свете стало модным использовать отечественное кружево и вышивку в повседневном и нарядном костюме. Платья шили по парижским образцам, но украшали русскими кружевами и вышивками.

Кульминацией развития этого стиля в моде стал последний бал в истории империи, устроенный в Эрмитажном театре Зимнего дворца 22 января 1903 года. Все участники были одеты в русские костюмы XVII века, многие из которых были изготовлены в ателье Надежды Петровны Ламановой. Одна из гостей этого бала и клиентка Ламановой княгиня Варвара Долгорукая вспоминала:

«Среди самых прекрасных костюмов бала были и те, что скопировала со старинных образцов сама Ламанова для своих клиентов. Среди них была и моя сестра, графиня Софья Ферзен. В этом костюме и украшениях она выглядела замечательно. Знаменитая Надежда Петровна Ламанова обладала удивительным талантом, вкусом и стилем. Она была русским гением элегантности. Мы ею гордились. Никто не мог сравниться с ней, безусловно, даже и среди больших французских домов моды».

Использованные источники:
🕮 «Русская мода. 150 лет в фотографиях», Александр Васильев, Изд-во: Слово, 2012 г.

• https://upload.wikimedia.org/wikipedia/commons/4/43/1903_ball_-_Fersen.jpg
• http://dancerussia.ru/foto/580.html
• http://lady-dalet.livejournal.com/400992.html
• http://dic.academic.ru/dic.nsf/enc_biography/22144/Долгоруковы

Шифоновое платье желто-дымчатого цвета m-lle Б.

Петербургская аристократия, купцы, банкиры и богатые представители театральной «богемы» приобретали одежду, сшитую по индивидуальной мерке. Лучшими мастерами считались те, кто чувствовал стиль и характер  человека и был способен выразить его с помощью куска ткани.

Некоторые дамы имели «у каждой модистки свой собственный манекен», что не исключало дальнейших примерок (у богатых и знатных клиенток они проходили на дому). Императрицу Александру Федоровну, имевшую слабое здоровье, во время примерки заменяла ее камер-фрау Мадлена Занотти, «отличавшаяся, как говорили тем, что ее фигура была абсолютно одинакова с фигурой государыни при таком же росте» (Саблин Н. Указ. соч. С.28). Заказчицы из «простых» навещали модисток в самой мастерской. В начале века там появилась новая должность – «живой манекен». Молодые девушки со стройными фигурами демонстрировали авторские модели перед богатыми покупательницами.

По тому же принципу была организована и знаменитая мастерская московской портнихи Надежды Петровны Ламановой. До наших дней дошло несколько образцов ее творчества, кроме того, сохранились их подробные описания в модных журналах.

«На одном из последних балов, — отмечала современница, — я видела туалет, приведший меня в восторг, на m-lle Б., одной из самых красивых и нарядных дебютанток нынешнего сезона. Когда она вошла в зал, я подумала: какой на ней сегодня тусклый, неинтересный туалет: действительно представьте себе обыкновенное бальное открытое платье из mousseline chiffon желто-дымчатого цвета. <…> Тускло, просто показалось мне, и я удивилась, зная, с каким тонким вкусом одета всегда эта молодая красавица. Каково же было мое изумление, когда войдя на середину залы в ярко освещенное люстрами место, моя барышня вдруг точно преобразилась: повернется направо – она вся розовая, повернется налево – вся зеленая. Еще повернется – и все платье переливается всеми цветами радуги. Прелесть и очаровательное впечатление этих переливов трудно передать: полюбопытствовав, я узнала, что эффект получается посредством целой комбинации цветных слоев шифона, так умело подобранных и приложенных, даже в отделке лифа, среди многочисленных воланов – что это творение нашей художницы по части дамских нарядов, знаменитой московской портнихи Ламановой, мастерская которой смело может конкурировать со всеми знаменитыми домами Парижа».

Использованные источники:
🕮 Каталог выставки «Петербургский модерн. 1890-1910-е годы. Стиль и светская мода», АО «Славия», Санкт-Петербург, 2016 Автор текста и куратор выставки – Юлия Валерьевна Плотникова, старший научный сотрудник Отдела истории русской культуры Государственного Эрмитажа.
🗎 «Дамский мир» № 3, 1908 г. С.5

Лимонно-желтое платье Татьяны Александровны Аксаковой-Сиверс

<…> «В ноябре 1912 г. я снова получила приглашение к Загоскиным по поводу именин Кати. О платье, которое было на мне в тот вечер, надо сказать несколько слов. Осенью 1912 г. парижский Дом моделей Пуаре устроил в Москве демонстрацию своих новинок. Надежда Петровна Ламанова предоставила Пуаре целый этаж своего дома на Тверском бульваре для экспозиции, и я, по знакомству, могла видеть, как парижанки-манекены (это было новшеством!) торжественно выступают, демонстрируя на себе модели самых необычайных форм и смелых цветосочетаний.

Ламановской мастерице, которая на меня шила частным образом, удалось скопировать одно из платьев Пуаре, а мне ничего не стоило по памяти воспроизвести на нем вышивку. Не скажу, чтобы я это платье очень любила, но оно было безусловно интересно. Сделано оно было из лимонно-желтого шифона. С левого плеча до пояса наискось шла вышитая гирлянда полевых цветов самых ярких тонов, заканчивающаяся широким синим кушаком. <…> »

Использованные источники:
🕮 Аксакова (Сиверс) Т. А. Семейная хроника. Книга 1. Ответственные редакторы: А. С. Кулешов, к.и.н. О. В. Рыкова. М., Территория, 2005 г.

Льняное платье Веры Игнатьевны Мухиной

Татьяна Александровна Лебедева (1906-1982)

Татьяна Александровна Лебедева (1906-1982), не только жила по соседству с Мухиной, но как и многие художники во время войны с 1941 по 1942 год работала в "окнах ТАСС". А весной 1946 года, будучи уже корреспондентом Совинформбюро, по поручению редакции Американского отдела совместно с фоторепортером Владимиром Мусиновым она брала у Веры Игнатьевны интервью.

«С Верой Игнатьевной Мухиной я прожила долгие годы в тесном соседстве, в арбатских переулочках, похожих в то время на переуплотненную коммунальную квартиру. И хотя мы не были официально знакомы, невольно, конечно, сталкивались, да и Москва-то тогда была похожа на большую деревню, где все в какой-то степени знали друг друга. А Вера Игнатьевна была фигурой безусловно заметной. Позже я училась на Основном отделении Вхутеина, где Мухина вела дисциплину с мудреным названием - Объем (Примечание: Объем преподавали две почтенные дамы: Вера Игнатьевна Мухина и неизвестный скульптор Муромцева. Главный материал был глина, из которой к зачетам, часто коллективно лепили шары, кубы и с шутками комбинировали их на досках).

Предмет этот, так, как он подавался был настолько далек и непонятен своей абстракцией и отвлеченными формулировками, что подавляющему большинству был не то что неинтересен, а попросту недоступен. В отношениях с учащимися Вера Игнатьевна соблюдала положенную дистанцию. И в дальнейшем я не помню, чтобы у Веры Игнатьевны были близкие по духу ученики, пожалуй, даже любимых подмастерьев не было, ну, за исключением технических помощников. И это было, мне кажется, не случайно, это была черта характера.

«Жили Мухины-Замковы очень замкнуто в то время, своей семьей, в «дом» допускалось очень небольшое количество «избранных». Я хорошо помню ее в тридцатые годы. Неистовый летний день, солнце печет, прожигая все до костей. Навстречу мне по Никольскому переулку идет дама, на мой тогдашний взгляд, немолодая, на самом деле немного за тридцать. Выглядит она очень монументально, хотя росточку небольшого. Модное платье – свободного покроя, в котором угадывается рука Ламановой, ей не к лицу, вернее не к фигуре. Никакие ламановские ухищрения не могут скрыть грубо вылепленные бедра и короткие ноги с широкой ступней. Под благородной льняной тканью чувствуется ремесленный отлив каслинского чугуна. Прибавьте к этому крохотную белую панамку, шлычок, на голове, а на маленьком коротком носике – пенсне с черным шнурочком. Может быть, этот портрет звучит несколько по-женски и в нем есть доля зависти, ведь ламановские платья, несмотря на их простоту и дешевизну тканей, так и остались несбывшейся мечтой нашей студенческой юности».

Использованные источники:
🕮 Воспоминания художницы Татьяны Александровны Лебедевой. Панорама искусств. Выпуск № 5, Составитель М.З. Долинин, М., Советский художник, 1982 г., 344 с.

Вечерние туалеты для актрис МХАТ

Софья Станиславовна Пилявская (1911—2000)

Софья Станиславовна Пилявская (1911—2000) — советская и российская актриса театра и кино. Народная артистка СССР (1991). Лауреат Сталинской премии второй степени (1951). Является автором мемуаров «Грустная книга», в которой она делится воспоминаниями о том, как Ламанова шила платья актрисам МХАТ.

«В начале 1935 года стало известно, что летом, во время отпуска, предполагается послать из Москвы первую актерскую шефскую бригаду для обслуживания Дальневосточной армии командарма Блюхера. Когда мне предложили участвовать в этой бригаде, я с радостью согласилась. <...>

Перед отъездом Надежда Петровна Ламанова сшила всем женщинам вечерние туалеты из крепдешина, выкрашенного в разные цвета: у Лабзиной розовый, у меня лимонный и т. д. (Все это шилось в мастерских театра за казенный счет, а по приезде мы выплачивали в рассрочку очень незначительными суммами.)».

Использованные источники:
🕮 Пилявская С.С. Грустная книга. Серия Мой 20 век М. Вагриус 2001г. 349с.
• https://persons-info.com/persons/PILIAVSKAIA_Sofiia_Stanislavovna

Каракулевая шуба Цецилии Львовны Мансуровой и платья актрис Вахтанговского театра

Галина Львовна Коновалова
(1916-2014)

Галина Львовна Коновалова (1916-2014) — советская и российская театральная актриса. Заслуженная артистка РФ (1996).

Г.Л. Коновалова окончила Школу при Театре имени Евгения Вахтангова (Театральное училище имени Б.В. Щукина), курс В.К. Львовой и в 1938 году была принята в Вахтанговскую труппу. Г.Л. Коновалова - автор книг «Это было недавно, это было давно…» и «Вахтанговские легенды». В книгах оживают картины минувшего: старый Арбат, жизнь театра в эвакуации, Вахтанговские праздники, а главное, уникальная атмосфера театра, секрета которой не знает никто, где богами были Рубен Симонов, Цецилия Мансурова, Борис Щукин, Борис Захава и многие, многие другие.

Ниже представлен отрывок интервью Александра Васильева с Галиной Львовной, в котором она вспоминает о костюмах, созданных для актрис Вахтанговского театра Надеждой Петровной Ламановой.

«Я поступила в театральную школу и попала в замечательный необыкновенный неповторимый театр имени Вахтангова. На всю Москву славились женщины вахтанговского театра своей красотой, своим изяществом, своей элегантностью. И вот тут уже вопрос моды встал как-то более серьезно, потому что они, конечно, ходили не в юнгштурмах, они ходили хорошо одетые. В этом смысле лидировала Мансурова. Вы знаете, когда я ее вспоминаю, такую роскошную женщину с гривой таких золотых роскошных волос, очень темпераментную, очень экстравагантную. Она одевалась у Ламановой. Ламанова когда-то делала костюмы для «Принцессы Турандот» в 20-е годы, меня тогда еще, простите, не было, я при всей своей старости всё-таки позже появилась. Но потом она стала дружить со всеми нашими актрисами и она их одевала. И вот я, например, помню, Вы говорите про моду 30-х годов, это уже было попозже, где-нибудь так 38-39 год, я иду по Арбату, и навстречу мне идет женщина, такой быстрой, какой-то вихляющейся походкой, и вдруг я вижу, что это Мансурова. Она одета в каракулевую шубу. Надо сказать, что каракуль был тогда самый престижный мех и носили его все. Но так как его носили жены членов правительства и всяких прочих людей, то это были просто такие каракулевые шкафы, вот просто каракуль, две дырки для рукавов, большой шалевый воротник и в лучшем случае малюсенький какой-то воротничек из норки.

Так вот Мансурова идет в каракулевой черной шубе, приталенной, клёш, капюшон подбит не норкой, а просто белкой. Это было так потрясающе, что я помню, что отважилась и спросила: «Цецилия Львовна, а откуда?», и она сказала: «Это мне Ламанова придумала». И вот Ламанова придумывала такие необыкновенные вещи, потому что так с мехом обойтись, как с легким материалом, это могла только Ламанова.

Вот вспоминаю первый Новый год. Во-первых, они во время Нового года переодевались. Я очень хорошо помню, была у нас такая актриса Русинова. Нас пустили на новый год, мы были на первом курсе. Нам разрешили прийти, мы стояли по стенке, боясь шевельнуться. Появляется Русинова. На ней черное платье из тяжелого крепа. И совершенно голые руки и два меховых как бы круга, в которые просовываются руки. Было невероятно элегантно. Проходит какое-то время, и вдруг я обалдеваю, и вижу - она уже идет совершенно другом туалете – она надела ярко желтый прекрасный шифоновый пеньюар. Был в моде креп жоржет, шифон, креп-марокен - вот из материалов. Достать все было дико сложно, почти невозможно, поэтому перекупали друг у друга. Короче говоря, мы, конечно, страшно следили, по возможности старались что-нибудь приобрести».

Отметим, что в книге «Вахтанговские легенды» Галина Львовна упоминает те же наряды для встречи Нового года:

«…В театр пришли вовремя. Гости шумно заполняли зал, все сияло и все были необыкновенно нарядны. До сих пор помню Русинову в бледно-желтом шифоне, Вагрину — в черном обтянутом платье с рукавами, отороченными мехом, Мансурову — в чем-то роскошно-бархатном. Ну и мы, скромно пробирающиеся к своему столику».

Как бы там ни было, и кто был облачен в эти платья, Галина Львовна помнила их точно.

Вам также будет интересно: «Воспоминания современников о Надежде Ламановой».